Андрей Михайлов - Ответы

«Вскрылись факты, которые даже нас, расследователей, удивили». Роман Доброхотов — о новых подробностях катастрофы MH17 В Гааге 8 июня возобновились слушания по делу о крушении малайзийского «Боинга», где погибли 298 человек. Следствие полностью отвергло вину Украины в катастрофе, а также привело несколько примеров того, как Минобороны России подделывало собственные улики. Фигуранты этого дела — бывший министр обороны непризнанной ДНР Игорь Стрелков (Гиркин) и трое его подчиненных. Журналисты The Insider и Bellingcat установили еще одного возможного фигуранта: по данным журналистов, всей операцией в Донбассе руководил генерал-полковник ФСБ Андрея Бурлака. В интервью RTVI главный редактор The Insider Роман Доброхотов рассказал, может ли их расследование стать частью дела MH17 и к чему может привести доказательство вины Кремля. Константин Гольденцвайг: Как раз если позволите, начнем с вашего же твиттера, Роман. Вы говорите о том (я процитирую), что «то, что происходит — это позор, настоящее позорище». Что вы имеете в виду? В смысле разоблачение действий российской стороны? Роман Доброхотов: Было много фактов, которые были известны до того, как начался суд. Поскольку и следствие давно идет, и, скажем, Insider, Bellingcat и другие издания писали много об этом процессе. Но в ходе следствия вскрылись факты, которые даже нас, расследователей, удивили. То есть масштабы фальсификации и прямого вранья со стороны Министерства обороны. Среди того, что обсуждалось сегодня, например, это подделка и спутниковых снимков, в том числе просто тупо нарисованные какие-то штучки, которые, как они объясняли, что это ракетные комплексы «Бук» на украинской базе. То есть просто художники какие-то в Минобороны сидели и разрисовывали снимки. Либо выдавали снимки одной даты за другую, хотя там элементарно двумя кликами проверяется, что там высокая облачность была и невозможно было сделать спутниковый снимок в этот день. И самое вопиющее, на мой взгляд — это когда они решили опровергнуть одно видео из Луганска, в котором был тот самый «Бук», и нарисовали на рекламном плакате некий адрес из Красноармейска (украинский город), якобы что это снято в другом городе (в Красноармейске), но они там написали какой-то адрес типа «Днепропетровская, 35». В общем, такого адреса в принципе не существует. Такой улицы даже не существует. Проверяется двумя кликами. Если уж они решили фальсифицировать, могли бы потратить две секунды, просто посмотреть, какие есть улицы в этом городе. То есть это сделано настолько безалаберно, спустя рукава, что ощущение, что там не просто непрофессионально, но и еще совсем немотивированные люди этим занимались. КГ: Уставшие РД: Им просто сверху дали указания. «Дайте быстро оправдание. Что-нибудь там придумайте». И все. Они, возможно, не думали о том, что потом это всё будет подробно разбираться, что будут очень серьезные последствия для всей страны. И вот теперь пришло время расплаты, пришло время за всё это вранье отвечать. И в том числе вот эти снимки с пририсованной несуществующей улицей демонстрировались на официальном брифинге Министерства обороны в присутствии Конашенкова. Russia Today это все показывал. В ютьюбе можно найти кадры. То есть не то чтобы какое-то заказное СМИ или даже тот же самый Russia Today, а это официальные представители Минобороны в форме, в погонах сидят и показывают на очевидно сфабрикованный снимок и обосновывают, что русского «Бука» там не было. КГ: То, что касается вклада ваших коллег, вашей команды в расследование, вашими стараниями, стараниями, стараниями Bellingcat весной появилась фамилия замглавы погранвойск ФСБ генерала Бурлаки. РД: Да. КГ: Вы ожидаете, что эта фамилия всплывет на суде? И что появление должности такого уровня означает для дальнейшего хода процесса? РД: Сейчас началась очень-очень интересная дискуссия в суде. Как вы заметили, наверное, первые обвиняемые пока — это так называемые сепаратисты. То есть официально они не имеют отношения к каким-то там российским спецслужбам или к Министерству обороны. И адвокаты Пулатова избрали линию защиты, что это же военные действия, а мы не должны отвечать (комбатанты) в условиях военных действий в случае межгосударственного конфликта за жертвы. И тут же им ответили в следствии, в суде, что да, конечно, есть такой закон, но вы должны, во-первых, признать, что речь идет о межгосударственном конфликте, а, во-вторых, доказать, что вы действительно выполняли приказы вышестоящих инстанций, приказы военных и так далее; плюс вы должны были в ходе этих военных действий очевидным образом представлять именно какую-то военную структуру. То есть если по вам никак не скажешь, что вы комбатант, то это и не подпадает под данную статью. И очевидным образом они не будут, конечно, признавать, что они получали сверху приказы, потому что Москва ни в коем случае это не разрешит. И даже если они это признают, все равно, поскольку они были не в какой-то там специальной военной форме, не выставляли себя именно представителями Минобороны или военных структур, поэтому они не смогут воспользоваться этой защитой. Соответственно, их будут дальше судить как обычных уголовников за убийство. И дальше возникает следующий вопрос: а как же быть и с Бурлакой, и с Иванниковым (ГРУшником), и с Федотовым (генерал-майором), и остальными людьми, которые приезжали на места, встречались с так называемыми местными сепаратистами, отдавали команды, при этом являясь высокопоставленными сотрудниками, третьими людьми после Путина по иерархии. И здесь возникает интересный казус. Поскольку уж они то вроде бы точно представляли государство, но то, что они использовали для своей защиты, вот это «их там нет» и все эти фальшивые имена, какие-то прозвища и так далее, получается, не позволяет им воспользоваться этой статьей об иммунитете для участников военных действий, поскольку, опять же, они действовали там скрытно, а не как официальные представители вооруженных сил. Поэтому, хотя это действительно межгосударственный конфликт (хоть Россия это и скрывала, Голландия признает, что это межгосударственный конфликт), но они там действовали как бы скрытно, то есть неофициально, поэтому их тоже, получается, будут судить как обычных уголовников. Тоже интересный будет поворот, который нас ждет после 22 июня, когда возобновится следствие. Я не сомневаюсь, что и Иванников, и Ткачев, и Бурлака будут официально признаны обвиняемыми по этому делу. И это имеет важность не только, конечно, в контексте дела «Боинга», но и в контексте нескольких других судов. Один из них — это второй суд, который уже рассматривается уголовным судом ООН, где пострадавшие родственники погибших подали в суд на Россию с требованием компенсации. И второй тоже ООНовский суд — это уже трибунал, где Украина обвиняет Россию в военных преступлениях. И там и дело «Боинга» фигурирует, и обстрел Мариуполя. То есть, конечно, если сейчас будет доказана в голландском суде причастность России именно как государства, в том числе Бурлаки и прочих офицеров — это автоматически будет использовано, конечно, и другими судами. И там уже будут очень серьезные последствия. До сих пор Россия исполняла все решения этих судов. Конечно, скорее всего, здесь она поменяет свою позицию. Но с точки зрения санкций, с точки зрения правовых последствий это будет достаточно серьезно. Причем, я думаю, что, конечно же, это будет только начало, поскольку следующий уровень за Бурлакой будет Шойгу, например. И Шойгу не обладает, например, дипломатической неприкосновенностью, как Владимир Путин. То есть Владимир Путин, даже если он будет признан виновным, пока он президент (то есть, видимо, пожизненно), он будет обладать иммунитетом за границей. А вот Шойгу, например, станет невыездным в таком случае, поскольку в случае признания уголовной ответственности он должен ее нести. Никакая неприкосновенность на него здесь не действует. Так что с точки зрения юридических последствий, конечно, очень важно. И понятно, что Россия сама себя загнала в ловушку, так как, не признавая участия в этих боевых действиях, она, соответственно, сделала всех участников, включая Шойгу, всех, кто отдавал приказы, включая самого Владимира Путина, именно уголовными преступниками. То есть они лишили себя иммунитета. И вот ближайшие годы это будет потрясающий юридический прецедент. Поскольку по крайней мере для Европы, мне кажется, первый случай, когда люди на уровне высокопоставленных сотрудников спецслужб и, видимо, дальше министров и так далее будут официально признаны уголовными преступниками. КГ: Роман, сейчас в эти дни всплывает огромное количество деталей на этих слушаниях. Не хотел бы касаться всего. Но двух, за которые явно будут цепляться как за такие козыри Москва, хотел бы коснуться. Есть снимки со спутников США, которые приобщены к делу, но не обнародованы. Как это воспринимать? Не станет ли это спасительной соломинкой для российской стороны, которая будет говорить: «Вот видите, вы всё врете». РД: Я думаю, что снимки очень может даже будут обнародованы. Вопрос в том, что исходники не будут обнародованы, поскольку это выдает и местоположение спутников, и их технические возможности. Естественно, Минобороны США просто из-за такого для них довольно мелкого дела не собираются какие-то свои важнейшие стратегические сведения выдавать. Но они дали ознакомиться другим странам (в данном случае голландским исследователям) с этими исходниками. Поэтому для российской аудитории, которая смотрит Соловьева, для них это, может быть, неубедительно, но они вообще сейчас не верят в то, что там чего-то было. Их убеждать не надо ни в чем. А для международного сообщества вполне достаточно того, что другие страны с этими снимками ознакомятся. На самом деле я думаю, что в других странах тоже вопрос довольно ясный, поскольку сейчас уже есть такое количество доказательств. И того, что это был «Бук». Теперь Россия, кстати, признает, что это был «Бук». И того, что это был «Бук» именно 53-й зенитно-ракетной бригады из Курска. То есть я не думаю, что здесь есть какие-то, кроме чисто юридических и политических вопросов, я не думаю, что здесь для кого-то есть какие-то загадки. КГ: Нет. Это просто вопрос казуистики, за которую может зацепиться, конечно, Москва. Хотелось бы еще вот о чем спросить. Вот эта юридическая конструкция. Четыре обвиняемых. Загадочным образом всего один из них (Пулатов) воспользовался правом на защиту. На этого Пулатова работает внушительная команда голландских, российских юристов и ассистентов. Хотя, казалось бы, он всего лишь бывший помощник Гиркина, простой ополченец. И по первым дням работы этого блока и в марте возникает ощущение, что ключевой целью защиты именно затягивание процесса. Как вам это видится? Это специальная конструкция, которая для этого и сооружена, что вот эти люди участвуют в процессе с этой целью? Как вы это видите? РД: Да. Я думаю, что стратегия защиты нацелена на затягивание. И это было видно по первым дням процесса, когда они цеплялись за любую возможность, для того чтобы перенести дату, и продолжают, кстати, пытаться ее переносить все дальше и дальше. То они говорят, что не могут никак ознакомиться с материалами дела, то они хотят, чтобы им дали не в электронном, а в бумажном виде, то они говорят, что «а вот появилось новое расследование от Insider, а наши подзащитные хотят ознакомиться с этой информацией, ведь нам же надо тоже как-то использоваться это», и так далее. То есть какие-то совершенно глупые неуместные отговорки. И сегодня было тоже очень смешно, когда адвокаты говорили: «Мы не можем связаться из-за карантина с нашим подзащитным. У нас нет с ним коммуникации». И судьи сказали: «Слушайте, вот он на форуме пишет под псевдонимом и обсуждает этот процесс. Раз он за ним следит, значит у него какой-то контакт есть. Если он вам не отвечает, то это, извините, ваши проблемы». Голландцы — они вообще очень прямолинейные люди, в том числе и голландские судьи, голландские исследователи. Поэтому они здесь церемониться не будут. Они очень прагматичные. Откладывать тоже никто ничего не будет. Так что все возможности по затягиванию уже, наверное, исчерпаны. В принципе, собственно, сами адвокаты появились только для того, чтобы до сегодняшнего дня дотянуть. Потому что если бы адвокатов не было, то просто в ускоренном режиме без всяких слушаний этот процесс бы прошел. И, я думаю, уже в течение этого года уже было бы вынесено решение. Сейчас они надеются на то, что… КГ: Удастся немножко… РД: Да. КГ: Последний вопрос общий. Как вам кажется, что стоит за этим упорным, отчаянным нежеланием России наконец признать свою ответственность на шестой год? Это что, нежелание брать вину за 298 человек, или это нежелание признавать ответственность таким образом в принципе за участие в этой войне? Как вы это видите? Откуда такое отчаянное, упорное нежелание? РД: Я думаю, что это второй вариант. Если сравнить поведение России и поведение Ирана в аналогичной ситуации, когда они сбили пассажирский самолет… И сейчас, кстати, никто и не вспомнит, что это был за инцидент, хотя был всего пару месяцев назад. Потому что они признали вину, все про это забыли. Потому что действительно случайный был выстрел. Так получилось. Но здесь ситуация принципиально другая. Выстрел был на территории другого государства. И Россия признает, что это официально территория другого государства. Соответственно, признать, что российское тяжелое вооружение (а вместе с ними и российские военнослужащие, которые сидели, физически нажимали кнопку) находилось на территории другого государства, участвовали в вооруженном конфликте — это гораздо больше, чем признать себя виновными в убийстве 298 человек. Это значит признать, во-первых, себя виновными в смертях 10 000 человек, которые погибли в этой войне, признать в самом грубом нарушении границ и вообще территориальной целостности государства со времен Второй мировой войны. Потому что такого наглого попрания принципов, на которых зиждется ООН, в Европе не было с окончания Второй мировой. И это в принципе вообще разрушает всю идеологию, всю архитектуру международного права, которое сформировывалось за это время. И непонятно, а что должно за это следовать. Потому что если Россия юридически признает, что она нарушала это, то ладно международные правовые всякие нормы и какие-то последствия. Но ведь и по российскому законодательству участие в агрессивной войне (есть такая уголовная статья) — это уголовно наказуемое деяние. То есть это получается и надо себя признавать уголовными преступниками, включая верховного главнокомандующего. Потому что, естественно, все военные сразу отрапортуют, что им приказание сверху давало начальство. А что им еще остается делать? Они же не будут говорить, что «мы по своей инициативе взяли и стали границу переходить — пограничники нас почему-то пустили». Это же абсурд, да? То есть здесь нет никакого выбора у Кремля. Может быть, они все и хотели бы давно рассказать, как это было, и забыть об этом. Но они юридически просто не могут этого сделать, потому что это значит, что им всем надо идти в тюрьму по российским же законам. КГ: Но при этом еще зимой агентство «Рейтер», по-моему, писал о том, что Москва пытается какими-то окольными путями найти способ принести полуизвинения, полудоговориться, совершить какие-то компенсации. Как вы думаете, это вероятный исход всей этой истории? РД: Понятно, что Россия изначально думала воспользоваться каким-то путем примирения без признания вины, как это, например, делала в свое время Украина, когда сбила российский самолет. Тоже, по-моему, даже из «Бука». Я не помню, какая там ЗРК была. Но там были военные учения — случайно сбили самолет. И они не хотели там судиться, а выплатили компенсации, и все про это благополучно забыли. Конечно, для нее это оптимальный вариант. Но очевидно, что это в данном случае не пройдет, потому что даже если удастся договориться с семьями потерпевших в Голландии (а это не удастся, потому что им, конечно, нужны сейчас не денежные компенсации, а именно признание вины), даже если бы с ними удалось договориться, понятное дело, что здесь речь идет и о претензиях Украины и так далее. То есть здесь российские деньги никому не нужны. Здесь нужно установить факты и добиться юридических последствий. —— https://…

—— Нидерландская прокуратура оправдала украинских военных Она уверена, что ВСУ не могли сбить малайзийский Boeing В Гааге продолжаются слушания по делу о катастрофе самолета «Малайзийских авиалиний» в небе над Донбассом в 2014 году. Выступавшие во вторник нидерландские прокуроры уверены: самолет не находился в радиусе поражения украинской зенитно-ракетной системы «Бук», а значит, Киев не может быть причастен к трагедии. Официальная версия Москвы, напомним, заключается в том, что самолет сбили представители вооруженных сил Украины (ВСУ) при помощи ракеты, переброшенной в зону конфликта из Тернопольской области. Второй после вынужденного перерыва (из-за пандемии коронавируса) день слушаний запомнился выступлениями представителей прокуратуры. Напомним, Окружной суд Гааги ставит своей целью доказать причастность или непричастность бывшего командующего силами самопровозглашенной Донецкой народной республики (ДНР) Игоря Стрелкова (Гиркина) и троих его подчиненных — Олега Пулатова, Сергея Дубинского и Леонида Харченко — к катастрофе самолета «Малайзийских авиалиний» в небе над Донбассом. Никто из обвиняемых на заседаниях не присутствует, однако интересы господина Пулатова представляют адвокаты. Если 8 июня, в первый день после двухмесячного перерыва, сторона обвинения подробно рассказывала о телефонных переговорах руководителей самопровозглашенной ДНР, утверждая, что те использовали «защищенные средства связи, которые нельзя приобрести в свободной продаже», то на этот раз обсуждалась ракета, при помощи которой и был, как предполагается, сбит самолет. В том, что речь идет именно о ракете, сторона обвинения не сомневается, хотя на радарах ее приближение к самолету зафиксировать не удалось. Версии со взрывом на борту или атакой военного самолета в Гааге назвали неубедительными. «Эксперты считают, что отсутствие таких данных совершенно не означает, что не было никакой ракеты»,— заявил один из прокуроров, пояснив, что радары нередко не замечают ракеты. При этом в прокуратуре убеждены, что ракета, сбившая малайзийский Boeing, не может быть украинской. «Нет никаких улик, указывающих на то, что самолет находился в радиусе, в котором его могли сбить украинские вооруженные силы»,— сказал представитель стороны обвинения (цитата по агентству «Интерфакс»). И пояснил, что экспертам удалось сузить район, из которого могла быть пущена ракета, и это окрестности поселка Первомайский Донецкой области. «Эта небольшая территория была полностью неподконтрольна вооруженным силам Украины»,— заявил выступавший. Напомним, официальная версия Москвы по делу о гибели рейса MH-17 заключается в том, что самолет сбили украинской ракетой типа «Бук», переброшенной из Тернопольской области. Такой вывод российские военные сделали, определив бортовой номер ракеты по обломкам. В сентябре 2018 года генерал-лейтенант Николай Паршин утверждал, что, согласно журналу, найденному в архивах Долгопрудненского научно-производственного предприятия, которое изготавливает ЗРК «Бук», эта ракета была перевезена на территорию Украины еще в 1986 году и вернуться в Россию никак не могла. Впрочем, нидерландская прокуратура дала понять, что не слишком доверяет выводам российских официальных лиц. По словам представителей обвинения, «российская сторона действовала недобросовестно» и многие из представленных ею сведений оказались неверными. Стоит также отметить, что ЗРК «Бук» старой и новой модификации отличаются типом поражающего элемента. При этом на вооружении украинской армии стоят устаревшие ЗРК, произведенные еще в советское время, а на вооружении российской армии — новые. По мнению прокурора Тейса Бергера, осколки, извлеченные из тел погибших, «имеют больше сходства с ракетой «Бук» типа 9М38М1, чем с 9М38». То есть, вероятно, речь идет о ракете, стоящей на вооружении в России. Такой вывод удалось сделать на основании осколка в форме бабочки, найденного в теле командира экипажа MH-17. Такие осколки упоминались еще в 2015 году, когда Росавиация настаивала, что если бы самолет действительно был сбит новой российской ракетой 9М38М1, то повреждения в форме бабочки были бы множественными, а их на обшивке упавшего самолета не было вовсе. В тот момент Следственный комитет России считал приоритетной версию с уничтожением лайнера боевым самолетом, от которой в Москве затем отказались. Кирилл Кривошеев —— https://…

—— Эксперты Bellingcat пришли к ФСБ в поисках причастных к уничтожению Boeing над Донбассом Расследовательская группа Bellingcat опубликовала новые данные по катастрофе самолета Boeing 777 авиакомпании Malaysia Airlines в зоне вооруженного конфликта на Украине в 2014 году. Согласно тексту Bellingcat, человеком, контролировавшим переброску зенитного ракетного комплекса «Бук» на территорию сопредельной страны, мог быть генерал-полковник Федеральной службы безопасности (ФСБ) РФ Андрей Бурлака, известный участникам боевых действий как «Владимир Иванович». Фигурирующий в расследовании экс-министр обороны самопровозглашенной ДНР Игорь Стрелков (Гиркин), якобы общавшийся с «Владимиром Ивановичем», в разговоре с “Ъ” не стал комментировать выводы исследователей, лишь повторив свою стандартную фразу «Ополчение Boeing не сбивало». Помощь и координация «14 ноября 2019 года Совместная следственная группа (JIT) объявила, что у нее есть доказательства: за несколько месяцев до трагедии Российская Федерация осуществляла административный, финансовый и военный контроль территории так называемой Донецкой народной республики (ДНР), с которой и была запущена ракета комплекса «Бук»»,— говорится в начале расследования Bellingcat, целью которого было установить, как и кем именно осуществлялся этот контроль. 17 июля 2014 года пассажирский самолет Boeing 777 Malaysia Airlines, следовавший из голландского Амстердама в малайзийский Куала-Лумпур, потерпел крушение в зоне боевых действий на востоке Украины, в 50 км от границы с Россией. Катастрофа произошла спустя четыре месяца после начала военного конфликта между вооруженными силами Украины и бойцами самопровозглашенных Донецкой и Луганской народных республик (ДНР и ЛНР). Все 298 человек, в том числе 80 детей и 15 членов экипажа, находившиеся на борту, погибли. Расследованием занялся Совет по безопасности Нидерландов (СБН), который решил: воздушное судно было сбито осколками боевой части 9Н314М от ракеты «земля—воздух» 9M38 зенитного ракетного комплекса (ЗРК) «Бук». Российская же сторона вначале утверждала, что ответственность за крушение MH17 лежит на украинских ВВС. Позднее иную версию инцидента предложили представители российского концерна «Алмаз-Антей» — производителя ЗРК «Бук». Они установили не только тип ракеты, сбившей малайзийский Boeing 777, но и район, откуда она могла быть запущена — населенный пункт Зарощенское. Заместитель командующего корпусом минобороны ДНР Эдуард Басурин утверждал, что этот поселок в день катастрофы MH17 «находился под полным контролем подразделений вооруженных сил Украины». В заявлении JIT утверждалось, что контакты между руководством самопровозглашенной ДНР и РФ велись с помощью предоставленных ФСБ защищенных телефонов. Часть из этих переговоров была, по-видимому, перехвачена и расшифрована экспертами JIT. По признанию расследователей, некоторых фигурантов этих разговоров — в частности, экс-советника российского президента Владислава Суркова — узнать было легко. А вот с идентификацией других участников возникли сложности. Интерес Bellingcat привлек некий «Владимир Иванович», который, исходя из опубликованной JIT расшифровки переговоров играл видную роль в управлении ситуацией на месте — именно он, как следует из расшифровки переговоров, отдавал приказы «министру обороны ДНР» Игорю Стрелкову и давал «добро» на уничтожение отрядов полевого командира Игоря Безлера «премьер-министру ДНР» Александру Бородаю. И именно к нему господин Бородай обращался для того, чтобы организовать вооруженным отрядам огневую поддержку российских вертолетов. Из этого расследователи делают вывод, что Владимир Иванович — сотрудник российских спецслужб. Затем круг их поисков сузился до ФСБ — в одном из перехваченных разговоров двух полевых командиров говорится, что российский министр обороны Сергей Шойгу «определяет, кому что достанется», а реализацией его поручений будет руководить «сотрудник ФСБ в Ростове». Среди запрошенных у «сотрудника ФСБ в Ростове» вещей есть приборы ночного видения, оружие и боеприпасы. Наконец, в еще одном из перехваченных разговоров «Владимира Ивановича» упоминают как «высокопоставленного сотрудника из Москвы». Bellingcat делает вывод, что в начале вмешательства России в ситуацию в Донбассе, две российские спецслужбы — ФСБ и ГРУ (речь идет о Главном управлении Генерального штаба ВС РФ, которое больше известно под своей предыдущей аббревиатурой) вели отдельные операции по поддержке ополченцев. Но к концу июня 2014 года Москва приняла решение объединить все усилия по поддержке ополченцев и передать их в ведение ФСБ. «Очевидно, что «Владимир Иванович» — тот самый сотрудник ФСБ, которому было поручено координировать трансграничную передачу оружия»,— пишут расследователи. Теперь им предстояло выяснить, кто же скрывается под этим псевдонимом. Таинственный сотрудник Эксперты Bellingcat начали с поиска имени «Владимира Ивановича» через общедоступные программы и мессенджеры. Приложение GetContact (своего рода определитель мобильных номеров) указало, что у одного из пользователей номер +79381340450 записан в телефонной книге как «Владимир Иванович». В более старой версии программы с, соответственно, более старой версией базы данных к «Владимиру Ивановичу» добавилась фамилия «Бурлак». Начав поиски Владимира Ивановича Бурлака, расследователи нашли лишь одного сотрудника российских спецслужб, однако он умер до 2014 года, и они пришли к выводу, что это псевдоним. Его стали искать во взломанной и выложенной в интернет переписке чиновников ДНР и РФ (в том числе Владислава Суркова) и нашли письмо, вероятнее всего отправленное бизнесменом Константином Малофеевым господину Суркову, в котором были перечислены кандидаты в новое правительство ДНР. В конце письма господин Малофеев советовал собеседнику обсудить с «Владимиром Ивановичем» кандидатуру командира батальона «Восток» Александра Ходаковского. Наконец, в Bellingcat перешли к анализу взломанной переписки в мессенджере Viber, где в результате поисков обратили внимание на Александра Серова — помощника Дениса Пушилина, ныне главы ДНР, а тогда — спикера парламента самопровозглашенной республики. Выяснилось, что господин Серов переписывался с высокопоставленными госслужащими ДНР, и в одном из сообщений указал, что «Владимир Иванович» — замглавы ФСБ, чье настоящее имя — Андрей Иванович. Александр Серов указывал, что именно этот человек ведает отпусками полевых командиров. Тогда расследователи принялись искать в руководстве ФСБ «Андрея Ивановича» и нашли начальника оперативно-организационного управления Пограничной службы ФСБ России генерал-лейтенанта Андрея Ивановича Бурлаку, первого заместителя руководителя Пограничной службы Владимира Кулишова (который, в свою очередь, занимает пост заместителя главы ФСБ Александра Бортникова). Чтобы проверить свою гипотезу, они решили найти образец голоса господина Бурлаки и сравнить его с голосом «Владимира Ивановича» из перехваченных в Донбассе переговоров. «Звезда» удачи Довольно быстро нашелся видеофрагмент интервью, которое господин Бурлака дал Оренбургскому региональному телевидению. Однако чтобы убедиться, что речь идет именно об этом человеке, Bellingcat нужен был фрагмент подлиннее, не менее минуты. Поначалу поиски закончились неудачей — видеофрагменты с его участием были, однако голос на них отсутствовал. Эксперты использовали поиск по картинкам, и их внимание привлекла такая фотография: на одной из площадок интернет-торговли продавался телевизор за 9 тыс. руб. К нему были приложены фотографии, среди них — кадр эфира телеканала «Звезда», на котором по счастливой для расследователей случайности был именно говорящий в камеру Андрей Бурлака. Объявление было размещено 1 июня 2018 года, и расследователи решили посмотреть все программы за этот день. Наконец, на 28-й минуте четвертой серии документального фильма «Граница. Особые условия службы» они увидели господина Бурлаку и услышали его голос, который сразу записали. Запись передали Национальному центру криминалистической медиаэкспертизы Университета Колорадо. Директор центра профессор Кэтелин Григорас, эксперт по анализу цифровых аудиосообщений, в заключении указал, что «компьютерный анализ продемонстрировал отношение правдоподобия, что свидетельствует об умеренной поддержке тезиса о том, что исследуемый голос принадлежит указанному лицу, а не другому человеку, чей голос был записан в схожих условиях». Эксперты Bellingcat замечают, что компьютерный анализ учитывает лишь акустическую схожесть голоса, но не обращает внимания на используемые фонемы, интонацию и лингвистические. В расследовательском центре отмечают, что если их учитывать, сомнений в принадлежности голосу господину Бурлаке не останется. «Основываясь на комплексном анализе собранный доказательств, Bellingcat пришел к выводу, что офицер ФСБ из опубликованных JIT переговоров, идентифицируемый как «Владимир Иванович», может быть уверенно определен как генерал-полковник Андрей Иванович Бурлака»,— резюмировали в исследовательском центре. В то же время параллельная экспертиза записей, сделанная по запросу BBC, показала как подобие, так и некоторую разницу в голосах генерала Бурлаки и «Владимира Ивановича». С точки зрения расследователей, переброска зенитно-ракетного комплекса «Бук» и машин сопровождения не могла проводиться без согласия господина Бурлаки, потому он играет ключевую роль в размещении такого оружия в зоне конфликта и, соответственно, несет ответственность и за уничтожение самолета MH17. Напомним, 9 марта в судебном комплексе Схипхол под Амстердамом начался суд по делу о катастрофе в небе над Донбассом. Уголовный процесс должен дать ответ на вопрос: виновны ли Игорь Стрелков (Гиркин) и трое его подчиненных — двое россиян (Олег Пулатов, Сергей Дубинский) и один украинец (Леонид Харченко) — в уничтожении этого самолета. Ни один из обвиняемых на суде не присутствует, однако интересы господина Пулатова отстаивают нанятые им юристы — два голландских адвоката, а также российский юрист Елена Кутьина. Москва утверждают, что суд в Гааге политизирован. «Россия рассчитывает на профессиональное, деполитизированное участие всех заинтересованных сторон по всему спектру факторов трагедии MH17. Диалог — это не лекция, которую мы слышали от Совместной следственной группы, а процесс, где обе стороны слушают друг друга. К нашему сожалению, мы от этого пока далеки. А политизированное и предвзятое юридическое шоу в Гааге еще более затрудняет этот процесс и не приближает нас к правде»,— заявили, в частности, в начале апреля в постпредстве РФ при ООН. В Москве не раз говорили, что речь идет о «подгонке фактов под заранее определенные выводы». Тем временем, Игорь Стрелков в разговоре с “Ъ” не стал комментировать результаты расследования Bellingcat, лишь сообщив: «Вы знаете мой стандартный ответ на эти вопросы. Ополчение Boeing не сбивало. Больше никаких комментариев не даю». О возможной роли России господин Стрелков не высказывался. Алексей Наумов, Кирилл Кривошеев —— https://…